Где похоронен сталин. Где похоронен Сталин Иосиф Виссарионович? Смерть и похороны сталина многочисленным свидетельствам

Когда утром 5 марта у себя на даче в Кунцеве умер вождь советского народа и мирового пролетариата Иосиф Сталин, вся страна застыла в ожидании. Что теперь будет? Кто заменит гения? Это с одной стороны. А с другой - предстояло готовить такие похороны, какие не устраивались еще ни одному политическому деятелю в мире.

На четыре дня в Советском Союзе был объявлен всенародный государственный траур. По сути, все ведомства, министерства, управления, заводы, фабрики в эти дни перестали работать. Все ждали главного дня - похорон, назначенных на девятое марта. Три дня подряд живая многокилометровая человеческая река, извиваясь по улицам Москвы, направлялась к Пушкинской улице (ныне Большая Дмитровка) и по ней к Колонному залу Дома союзов.

Там на возвышении, весь в цветах, был установлен гроб с телом покойного. Среди желавших проститься с вождем было много приезжих, но первыми через специальный вход пропускали, естественно, иностранные делегации. Простые москвичи и прибывшие на прощание жители других городов Союза - все становились в огромную очередь. Из семи миллионов жителей советской столицы как минимум два миллиона человек желали воочию посмотреть на усопшего вождя.

На исторические похороны из Грузии приехали специальные плакальщицы. Говорили, что их было несколько тысяч - женщин, одетых во все черное. В погребальный день они должны были идти за траурной процессией и плакать навзрыд, как можно громче.

Плач их должен был транслироваться по радио. По нему уже четыре дня передавали только трагические музыкальные произведения. Настроение у советских людей в эти дни было подавленным. У многих отмечались сердечные приступы, недомогания, истощение нервной системы. Рост смертности среди населения заметно увеличился, хотя его никто толком не фиксировал.

Все стремились попасть в Колонный зал Дома союзов, чтобы хоть одним глазком посмотреть на человека, который уже при жизни стал памятником. Город как будто обезлюдел. И если на Пушкинской улице и в близлежащих переулках еще удавалось поддерживать порядок, то в более отдаленных местах из-за многотысячного скопления людей образовывалась давка.

И вырваться на свободу из такого удушливого столпотворения было просто невозможно - всюду стояли войска и грузовики. Оцепление не давало толпе разойтись. И только с одной стороны улицы были свободны, именно оттуда, откуда напирала толпа. Все хотели обязательно влиться в живую человеческую реку и попасть на Пушкинскую улицу. Никто не знал, как подойти. Вот и тыкались люди по разным улицам и выходили на военных.

Информации никакой, одни только слухи. Согласно слухам, на Пушкинскую улицу можно было пройти со стороны Трубной площади. Вот туда и направился основной людской поток. Но не всем удалось добраться до нее. Многие умерли далеко на подступах. Сколько было погибших? Сотни, тысячи? Скорее всего, мы об этом уже никогда не узнаем. По свидетельствам очевидцев, все раздавленные тела складывали на грузовики и вывозили за город, где всех закапывали в одну общую могилу.

Но самое страшное заключалось в том, что среди раздавленных были такие, которые приходили в себя, просили помощи. Их можно было еще спасти. Но «скорая помощь» практически не работала - в те траурные дни по центральным улицам запрещалось ездить. Раненые никого не интересовали. Их участь была решена. Ничто не должно было омрачить похороны Сталина.

Вот что писал о тех днях в своем произведении «Триумф и трагедия» Дмитрий Волкогонов. «Усопший вождь остался верен себе: и мертвый он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало человеческих жизней». Это очень скупо. Чрезвычайно. Почти ничего. На многих улицах разыгрывались настоящие трагедии.

Давка была такой сильной, что людей просто вжимали в стены домов. Обрушивались заборы, ломались ворота, разбивались витрины Магазинов. Люди забирались на железные фонарные столбы и, не удержавшись, падали оттуда, чтобы уже никогда не подняться. Некоторые поднимались над толпой и ползли по головам, как это делали во время Ходынской давки, некоторые в отчаянии, наоборот, пытались пролезть под грузовиками, но их туда не пускали, они в изнеможении валились на асфальт и не могли уже больше подняться. По ним топтались напиравшие сзади. Толпу качало волнами то в одну сторону, то в другую.

Ученый-биолог И.Б. Збарский, который долгие годы занимался вопросами бальзамирования тела Ленина, в своей книге воспоминаний «Под крышей Мавзолея» писал, что в день прощания со Сталиным его вместе с женой буквально засосала толпа и выдавила на Трубную площадь. Ему удалось вместе с женой выбраться живым. Он писал, что в этой давке гибли не только люди, но и лошади, на которых сидели милиционеры.

Конечно, мы не располагаем сегодня точными сведениями о том, сколько погибло людей в безумном столпотворении. Об этом в то время запрещалось даже говорить. И только спустя несколько лет, уже в годы разоблачения культа личности, стали появляться свидетельства участников тех событий. Но никто всерьез не занимался изучением этого вопроса.

Вот что рассказывал об этом известный поэт Евгений Евтушенко, который позже снял фильм «Смерть Сталина»: «Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа-гигантская, многоликая... У нее было в итоге одно общее лицо - лицо монстра. Это и сейчас можно видеть, - когда тысячи собравшихся вместе людей, быть может, симпатичных каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица... Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое...

Ведь что тогда произошло? Комендатура города и Министерство государственной безопасности распорядились оградить Трубную площадь военными грузовиками, и со Сретенки, со спуска, хлынула человеческая Ниагара, люди были вынуждены давить друг друга, лезть через дома, квартиры, они гибли, были случаи, когда гибли дети. Это было похоже на то, когда толпа прет на футбол или бокс. Те, кто никогда не видел, Сталина живым, хотели увидеть его хотя бы мертвым, но так и не увидели. Не увидел и я... Люди не плакали. Плакали, когда услышали сообщение о смерти вождя, на кухнях, на улицах. Здесь же все превратилось в борьбу за выживание, в борьбу за жизнь. Люди гибли, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: "Уберите грузовики!"». Я помню одного офицера, он плакал, и, плача, спасая детей, он говорил только: "Не могу, указаний нет..."

Сколько погибло в той давке людей?

Об этом мы никогда не узнаем. В то время все делалось тайно, скрытно. После давки тела всех погибших закидывали на те же грузовики и увозили в неизвестном направлении. Было ли погибших больше, чем во время Ходынской катастрофы, сказать трудно. Но, скорее всего, их было гораздо больше полутора тысяч. Участвовать в похоронах своего любимого вождя хотели миллионы.

«И от всякого, кому дано много, много потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут»
(Евангелие от Луки 12:48).

5 марта 1953 года после тяжелой болезни ушел из жизни один из величайших тиранов XX века, Председатель Совета Министров СССР и Секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза, генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин.
Медицинское заключение о болезни и смерти гласило: «В ночь на второе марта у И. В. Сталина на почве гипертонии и атеросклероза произошло кровоизлияние в левое полушарие головного мозга. В результате чего наступили паралич правой половины тела и стойкая потеря сознания. Вследствие нарушения функции нервных центров появились признаки рас-стройства дыхания. В ночь на третье марта они стали принимать угрожающий характер. Было повышено кровяное давление, нарушился ритм пульса (мерцательная аритмия). Третьего марта появились признаки кислородной недостаточности. С первого дня болезни повысилась температура, стал отмечаться высокий лейкоцитоз, что могло указывать на развитие воспалительных очагов в легких.
В последний день болезни, при резком ухудшении общего состояния, стал наступать коллапс. Электрокардиограмма показала острое нарушение кровообращения в венечных сосудах сердца с образованием очаговых поражений сердечной мышцы.
Во вторую половину дня пятого марта состояние больного стало особенно быстро ухудшаться: дыхание сделалось поверхностным и резко учащенным, частота пульса достигла 140-150 ударов в минуту, наполнение пульса упало».
Под заключением десять подписей: министр здравоохранения СССР А. Ф. Третьяков, начальник Лечсанупра Кремля
И. И. Куперин, главный терапевт Минздрава СССР, профессор П. Е. Лукомский, действительные члены Академии медицинских наук, профессоры Н. В. Коновалов, А. Л. Мясников,
Е. М. Тареев, член-корреспондент Академии медицинских наук, профессор И. Н. Филимонов, профессоры И. С. Глазунов, Р. А. Ткачев, доцент В. И. Иванов-Незнамов.

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ
За неделю до своей смерти, 27 февраля, Сталин посетил Большой театр и из глубины ложи смотрел «Лебединое озеро». Перед этим он отдал распоряжение охране пригласить к нему на «ближнюю» дачу в Кунцево Маленкова, Хрущева, Берия и Булганина.
28 февраля на даче состоялась встреча, на которой, по свидетельствам очевидцев, Сталин не выглядел больным, был в хорошем настроении, много пил, шутил. Участники встречи разъехались по домам рано утром 1 марта. А вечером их вновь срочно вызвали на дачу, потому что Сталину стало плохо. Среди приглашенных для установления диагноза и лечения был профессор А. Л. Мясников. В своих воспоминаниях об этом дне он писал, что к нему приехал сотрудник спецотдела кремлевской больницы поздно вечером 2 марта. «Я за Вами - к больному хозяину», - сказал прибывший. Это известие напугало Мясникова. Ведь как раз в это время все газеты клеймили так называемых врачей-убийц, которым было предъявлено обвинение в неправильном лечении Жданова, приведшем к его смерти, и попытках нанесения вреда здоровью других высокопоставленных лиц, в том числе и здоровью Сталина. В числе арестованных был личный врач Сталина В. Н. Виноградов, с 1934 года возглавлявший терапевтическое отделение Кремлевской больницы. Кроме того, всем была известна судьба академика Бехтерева, неосторожно обронившего фразу о паранойе Сталина, после которой Бехтерев внезапно и странно умер.
В Кунцево Мясникова встретил министр здравоохранения А. Ф. Третьяков и сообщил, что в ночь на второе марта произошло кровоизлияние в мозг, хотя имеются серьезные основания подозревать, что это произошло днем первого марта.
В полночь со второго на третье начался консилиум, который должен был дать ответ о прогнозе самочувствия. Ответ мог быть только одним - смерть неизбежна. Первое медицинское заключение было составлено третьего марта и передано по радио в 6.30 утра четвертого марта. Еще один бюллетень был опубликован в газете «Правда» шестого марта «О состоянии здоровья И. В. Сталина на 16 часов 5 марта 1953 г.» В нем говорилось: «В течение ночи и первой половины дня пятого марта состояние здоровья И. В. Сталина ухудшилось. Утром пятого марта наблюдались в течение трех часов явления тяжелой дыхательной недостаточности, которые с трудом поддавались соответствующей терапии. В 8 часов утра развились явления острой сердечно-сосудистой недостаточности, кровяное давление понизилось, пульс участился, увеличилась бледность. Под влиянием экстренных лечебных мер эти явления были устранены. В 11 часов 30 минут вторично наступил тяжелый коллапс, который был с трудом ликвидирован соответствующими лечебными мероприятиями. На 16 часов кровяное давление: максимальное - 160, минимальное - 100; пульс - 120 в минуту, аритмичный, дыхание - 36 в минуту, температура - 37,6; лейкоцитоз - 21 тысяча.
Лечение в настоящий момент направляется главным образом на борьбу с нарушениями дыхания и кровообращения, в частности, коронарного».
Жизнь Сталина поддерживалась еще несколько часов благодаря энергичным лечебным мерам, но в 21 час 50 минут 5 марта, при явлениях нарастающей сердечно-сосудистой и дыхательной недостаточности И. В. Сталин скончался.

ПРОЩАНИЕ
Гроб с телом Сталина был установлен в Колонном зале Дома союзов для прощания. Гроб представлял собой не совсем обычное зрелище. На его крышке было сделано окно, в котором были видны голова и грудь покойного. Такая необычная конструкция объяснялась тем, что тело Сталина, по решению ЦК партии, должны были поместить в Мавзолее рядом с телом Ленина.
А пока гроб стоял на постаменте в Доме союзов, утопая в венках, в окружении шестнадцати алых бархатных знамен (флаги пятнадцати республик и флаг СССР), окаймленных траурным крепом. В почетном карауле у гроба руководители партии и правительства: Г. М. Маленков, Л. П. Берия, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Н. С. Хрущев, Н. А. Булганин, Л. М. Каганович, А. И. Микоян; зарубежные гости: генеральный секретарь Коммунистической партии Великобритании Гарри Поллит, генеральный секретарь Коммунистической партии Италии Пальмиро Тольятти, генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури, Председатель Совета Министров Польши, Председатель ЦК Польской Объединенной Рабочей партии Болеслав Берут, Генеральный секретарь ЦК Социалистической Единой партии Германии Вальтер Ульбрихт, председатель СЕПГ Отто Гротеволь, Председатель Коммунистической партии Германии Макс Рейман, Председатель Совета Министров Румынии, Генеральный секретарь ЦК Румынской Рабочей партии Георге Георгиу-Деж, Председатель Коммунистической партии Австрии Иоганн Коплениг, Председатель Совета Министров Венгрии, Генеральный секретарь Венгерской Партии труда Матиас Ракоши, Председатель Совета Министров Болгарии Вылко Червенков, президент Китайской академии наук Го Мо Жо, Председатель государ-ственного административного совета, министр иностранных дел Китая Чжоу Энь-лай, Президент Чехословакии, Председатель Коммунистической партии Чехословакии Клемент Готвальд, премьер-министр Монголии, Генеральный секретарь ЦК Монгольской Народной Рабочей партии Юмжайгин Цеденбал, премьер-министр Финляндии Урхо К. Кекконен, председатель Всеиндийского совета мира Сайфуддин Китчлу, Генеральный секретарь Всемирной федерации профсоюзов Луи Сайян, вице-председатель Всемирной Федерации профсоюзов Абдула Дьяло.
6 марта 1953 года в 16 часов в Колонный зал Дома союзов был открыт доступ всем желающим проститься с вождем. Желающих оказалось сотни тысяч. Москва была буквально запружена народом: как москвичами, так и иногородними, несмотря на попытки ограничить продажу билетов в столицу и кордоны на вокзале. В движении колонн, направлявшихся к Дому союзов, не было порядка, поэтому произошла ужасная давка, из-за которой были разбиты окна жилых домов и витрины магазинов. Но самым страшным было конечно то, что в этой давке погибло множество людей. По различным данным: от нескольких сотен до двух-трех тысяч. Документа с точными цифрами не существует.
По словам очевидцев, лежавший в Колонном зале труп совершенно не походил на того Сталина, которого позднее многим из этих лиц довелось видеть уже набальзамированным в Мавзолее. В Колонном зале стоял тяжелый запах множества живых цветов и венков. Куда ни бросишь взгляд - сразу увидишь военных в форме и сотрудников госбезопасности в штатском.
На возвышении, с наклоном примерно в 30°, находилось лежащее в гробу тело генералиссимуса И. В. Сталина. Конечно, все смотрели с жадным любопытством в лицо почившего вождя всех народов, десятки лет железной рукой правившего огромной страной и населявшими ее народами.
Все очевидцы в своих воспоминаниях в один голос утверждают: они видели в Колонном зале лежавшего в гробу человека с темными волосами и большими темными усами. Понятно, что в данном случае речь идет не о живом человеке, а о теле генералиссимуса И. В. Сталина.
«Практически это был ярко выраженный брюнет, - сказал один из очевидцев. - Никаких оспин на лице, которые якобы присутствовали в облике живого вождя, я не заметил!»
В то же время, по воспоминаниям многих людей, не раз видевших Иосифа Виссарионовича очень близко и довольно часто общавшихся с ним в последние годы его жизни - это переводчики, сотрудники личной охраны вождя, офицеры кремлевской комендатуры и даже поэт М. Вершинин, написавший слова песни о дружбе советского и китайского народов, за что он удостоился чести быть приглашенным на торжественный прием в честь Мао Цзэдуна, прибывшего в Москву на празднование семидесятилетия советского вождя, генералиссимус И. В. Сталин был почти совсем седой, и только кое-где в волосах едва-едва заметно проскальзывала рыжинка. Усы у «хозяина» к старости стали тоже почти совсем седыми и довольно сильно поредели, оспины на лице ярко выражены, особенно с левой стороны, уши продолговатой формы с маленькой мочкой прижаты к черепу.
Это описание внешности вождя совершенно не соот-ветствует описанию внешности человека, тело которого власти выставили в начале марта 1953 года в Колонном зале Дома союзов. Как уже говорилось, там лежал ярко выраженный брюнет с черными усами, а его уши никак не походили своей формой на уши вождя. Любой специалист в области анатомии и криминалистики сразу скажет: форма ушной раковины - это один из основных признаков, по которому опознают человека. В данном случае признак, показывающий и неопровержимо доказывающий, что в Колонном зале лежало тело кого угодно, но не Сталина! На всем белом свете нет и быть не может двух человек с абсолютно одинаковыми ушами! Именно на этом признаке с давних времен построено множество систем опознания, не потерявших своей актуальности и в наше время, поскольку уши не поддаются пластической хирургии - в их основе хрящи, которые просто нельзя прооперировать. Можно убрать оттопыренность ушной раковины, но не более того. Изменить форму самого уха еще никому, никогда не удавалось. Тем более в середине XX века.
Это свойство неизменности ушей известно с древности, и когда появилась фотография, врагов любого режима официальные власти далеко не зря фотографировали и фотографируют в профиль и анфас, чтобы потом иметь возможность опознать задержанного или труп по ушам! Отпечатки пальцев точно «не срабатывают», и дактилоскопия оказывается бессильна.
Позднее, когда тело Иосифа Виссарионовича уже выставили набальзамированным в хрустальном саркофаге, многие из очевидцев, приходивших прощаться с генералиссимусом в Колонном зале в начале марта 1953 года, посещали Мавзолей.
«Сталин там выглядел совсем по-другому, чем в Колонном зале», - единодушно отмечали они. Их заявления подтверждают и фотографии, сделанные в последние месяцы жизни коммунистического диктатора и в траурные дни марта 1953 года: разница во внешности вождя и его «тела» в Колонном зале просто поразительна. В то же время практически все лица, когда-либо встречавшиеся с живым вождем, безоговорочно признали: в саркофаге в Мавзолее на Красной площади лежит тело именно Иосифа Виссарионовича Сталина. Вновь возникла еще одна неразгаданная тайна.
О ней уже говорили и писали некоторые отечественные исследователи. В частности, рядом отечественных историков выдвигается версия, что в Колонном зале Дома союзов выставили тело одного из умерщвленных двойников вождя, а над телом самого Иосифа Виссарионовича в это время уже напряженно трудились бригады врачей-бальзамировщиков из секретной спецлаборатории. Возможно, им предстояло в обстановке строжайшей секретности не только забальзамировать тело вождя всех народов, но и... постараться убрать и сделать незаметными некоторые нежелательные следы насильственной смерти?
В любом случае версий относительно тайны Колонного зала Дома союзов выдвинуто превеликое множество. Что же касается двойников генералиссимуса, то в данном вопросе мнения многих отечественных и зарубежных экспертов зачастую кардинально расходятся.
Одни твердо придерживаются точки зрения, что никаких двойников у Иосифа Виссарионовича Сталина никогда не имелось, а если внешний вид тела вождя в Колонном зале и в саркофаге в Мавзолее сильно различались, то это не что иное, как результат гримировки. Официальным властям, видимо, очень хотелось, чтобы вождь «выглядел получше». Или даже в Колонном зале вполне могли выставить для прощания... специально изготовленную куклу из воска вместо тела самого дождя всех народов. Ведь никто не мог подойти поближе и проверить, а те, кому положено это знать, и так все прекрасно знали. Подобная мера предосторожности стопроцентно гарантировала сохранность трупа вождя от возможных покушений - людей, недовольных властью, фанатиков и безумцев, террористов всех мастей хватало в любые времена.
Другие эксперты, особенно западные и ряд отечественных, наоборот, давно стоят на той точке зрения, что «вождь всех
народов» уже в начале 30-х годов имел несколько хорошо подготовленных двойников. Или, по крайней мере, хотя бы одного.
Тайна двойников и тайна Колонного зала по-прежнему остаются нераскрытыми.
Траурные митинги прошли на всех предприятиях, во всех организациях и учебных заведениях. Лейтмотивом этих митингов была клятва рабочих, колхозников, служащих, ученых, студентов и школьников (партийных и беспартийных) - двигаться, не сворачивая, сталинским курсом, удвоить и утроить усилия по построению социализма. Газеты и журналы, вышедшие в дни траура и после опубликовали множество писем представителей коллективов, общественности, зарубежных общественных и государственных деятелей, в которых выражались скорбь и соболезнования. Везде царила атмосфера скорби. Многие плакали дома, на улицах, на своих рабочих местах.

ОТПЕВАНИЕ
Вождь всех трудящихся для подавляющего большинства людей в Советском Союзе давно стал если не живым воплощением Бога на земле, то, по крайней мере, подобием некоего живого бога, обитающего в Московском Кремле. Фридрих Ницше, знаменитый на весь мир философ, однажды сказал в столице Австрии Вене: «Бог умер!»
Он имел в виду Иисуса Христа, но для многих в советской стране многолетними стараниями большевистской пропаганды не знавший соперников Иосиф Виссарионович Сталин стал значить в жизни куда больше, чем всепрощающий Христос для верующих. Фактически генералиссимус сумел у них в душе и сознании занять место Бога. И вот теперь этого живого бога не стало!
Как же прощалась с ушедшим в мир иной И. В. Сталиным православная Россия? К тому времени практически тысячу лет просуществовавшее на Руси xристианство, причем православное христианство, оказалось невозможно ни заменить, ни искоренить никакой насильно насаждаемой коммунистической идеологией и широко проводившейся антирелигиозной пропагандой. Люди тайком продолжали верить в Бога и молиться, даже зная, что за это их могут привлечь самое малое к партийной ответственности.
«Неужели по Сталину справляли панихиды и, как положено по христианскому православному обычаю, отпевали его в храме?» - недоуменно спросит недоверчивый читатель. Исследователи установили, что информация об отпевании Иосифа Виссарионовича Сталина в православных храмах совершенно достоверна. В официальных архивах Московской патриархии хранится датированное 4 марта 1953 года письмо-распоряжение, подписанное Патриархом Алексием I и ра-зосланное по всем епархиям необъятной Страны Советов. В частности, в нем сказано: «Правительственное сообщение о неожиданной тяжкой болезни, постигшей Иосифа Виссарионовича Сталина, глубокой скорбью отозвалось в сердцах всех русских людей. Наш долг, долг всех верующих прежде всего обратиться с молитвой к Богу об исцелении дорогого для всех нас болящего. Благословляю во всех храмах всех епархий совершить молебствие о здравии Иосифа Виссарионовича. Церковь наша не может забыть того благожелательного к ней отношения нашего правительства и лично Иосифа Виссарионовича. И ее долг - свойственным ей образом, то есть молитвой горячей, отозваться на постигшее наш народ испытание - болезнь дорогого нам вождя и мудрого строителя народного блага».
Конечно, все прекрасно осознавали, что Патриарх Алексий, мягко говоря, несколько кривил душой, подписывая сей документ. Конечно, существует христианское смирение и всепрощение, милость к грешникам, пусть даже нераскаявшимся, но...
Подавляющее большинство отечественных и зарубежных экспертов, а также ряд православных богословов бесспорно считают Иосифа Виссарионовича Сталина одним из самых злейших врагов Русской Православной Церкви. Даже не-смотря на некоторое осуществленное по его прямому указанию в период Великой Отечественной войны ослабление постоянного давления советского государства на Русскую Православную Церковь и ее служителей. Пусть сам коммунистический диктатор являлся недоучившимся православным священником, «вождь всех народов» молчаливо поощрял ре-прессии в отношении священнослужителей, разрушения храмов, преследования верующих и оголтелую антирелигиозную пропаганду. Трудно сказать: слишком велики оказались грехи «вождя всех народов» или опоздало письмо Патриарха Алексия, или Бог не захотел услышать молитвы о здравии коммунистического диктатора, однако через день все газеты Советского Союза сообщили о кончине Иосифа Виссарионовича. По распоряжению патриарха во всех храмах всех епархий отслужили панихиды по новопреставленному рабу Иосифу. По свидетельствам очевидцев, на такие панихиды в храмы набивалось множество людей - слухи о предстоящей службе распространялись с неимоверной скоростью.
«Сам Алексий скоро будет отпевать Сталина в Елоховской», - разнеслась вскоре по Москве новая весть.
Многие посчитали это провокационным слухом и досужей сплетней. И совершенно напрасно. Действительно, 9 марта 1953 года Его Святейшество в знаменитом Елоховском соборе провел необычную службу. На нее получили специальные пригласительные билеты представители советского «высшего света» того времени - для них специально отвели места недалеко от амвона.
По тщательно собранным исследователями воспоминаниям многих очевидцев, в храме на Елоховской в день службы яблоку было упасть негде: столько пришло народу. Многие, конечно, посетили храм из чистого любопытства. Естественно, не нужно сбрасывать со счетов и время, в которое происходило это действо, наверняка, в соборе чуть ли не каждый второй из присутствующих на панихиде по генералиссимусу Иосифу Виссарионовичу Сталину являлся переодетым в штатское сотрудником госбезопасности или тайным агентом этой службы.
Перед началом богослужения Патриарх произнес небольшую прочувствованную речь. «Память о нем для нас незабвенна, - проникновенно говорил Патриарх, - и наша Русская Православная Церковь, оплакивая его уход от нас, провожает его в последний путь, в «путь всея земли», горячей молитвой. Мы молимся о мире его бессмертной души. Мы веруем, что и наша молитва о почившем будет услышана Господом и нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой горячей любовью возглашаем вечную память».
Осталось нераскрытой тайной: по собственной ли инициативе, исповедуя христианское смирение и всепрощение, Русская Православная Церковь приняла решение о повсеместном отпевании скончавшегося Председателя Совета Министров СССР, секретаря ЦК КПСС, генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина? Или на иерархов церкви «надавили» определенные официальные структуры, располагавшие серьезными властными полномочиями, и тогда, совершенно не желая доводить до греха и оказаться за колючей проволокой или вообще отправиться следом за коммунистическим диктатором, церковники решили не упрямиться и не спорить, а отслужить панихиды по вождю?

ПОХОРОНЫ
Они состоялись 9 марта 1953 года. Это были, пожалуй, первые массовые похороны вождя советского времени. По размаху с ними не могли сравниться даже похороны Ленина. Народ провожал в последний путь человека, более тридцати лет возглавлявшего главную и единственную партию страны. Для многих имя Сталина было связано с победой в Великой Отечественной войне, во время которой он был Верховным главнокомандующим.
Представителям органов правопорядка, стянутым в Москву из других городов, удалось поддерживать порядок более высокого уровня, по сравнению с тем, что творилось в дни прощания. Люди, допускавшиеся к участию в церемонии, проверялись очень тщательно, даже музыканты из состава оркестров Большого театра и Всесоюзного радио и певцы хора, включенные в состав получивших пропуск в Дом союзов. Все списки подлежали утверждению МГБ. Некоторые допускались с оговоркой, что за их поведением будет вестись тщательное наблюдение. Во время похорон на Красной площади должно было присутствовать 15 тысяч человек. Шесть с половиной тысяч из этих пятнадцати были офицерами центрального аппарата МГБ. В колоннах трудящихся каждый человек был также тщательно проверен, прежде чем получил пропуск. Столь тщательные проверка и отбор объяснялись опасением властей по поводу возможных провокационных действий со стороны «врагов советской власти». Правящая верхушка не могла допустить, чтобы в день похорон Сталина на улицах вновь возникла давка и тем самым была «смазана» торжественность момента.
На похоронах присутствовали официальные делегации союзных и автономных республик, краев и областей, а также зарубежные делегации.
К девяти часам утра Красная площадь была заполнена народом. Несмотря на большое количество людей, над площадью не слышно было голосов, слышались только траурные мелодии, сменявшие одна другую, и бой кремлевских часов. Взгляды всех собравшихся были обращены к Мавзолею, на котором под именем Ленина появилось имя Сталина. Вдоль Кремлевской стены располагалось множество венков из живых цветов, на траурных лентах которых было написано практически одно и то же: «Дорогому, любимому Иосифу Виссарионовичу Сталину».
В 10 часов 05 минут члены почетного караула, руководители партии и государства подняли гроб с телом Сталина на руки и понесли к выходу из Колонного зала Дома союзов. Затем гроб установили на орудийный лафет, который под звуки траурного марша и бой часов медленно двинулся вдоль здания Совета Министров, Исторического музея, Кремлевской стены. За гробом шли члены семьи покойного и его ближайшее окружение. Как и положено на похоронах Верховного главнокомандующего, маршалы и генералы несли за гробом на атласных подушечках его награды: золотые звезды Героя Советского Союза и Героя социалистического труда, 3 ордена Ленина, 2 ордена «Победа», 3 ордена Красного Знамени, орден Суворова первой степени, медали. Когда траурный кортеж приблизился к Мавзолею, гроб сняли с лафета и поставили на красный постамент. На трибуну Мавзолея поднялись партийные и советские руководители, зарубежные гости. Траурный митинг открыл председатель комиссии по организации похорон Н. С. Хрущев, который предоставил слово Председателю Совета Министров СССР, Секретарю ЦК КПСС Г. М. Маленкову. После Маленкова выступили Берия и Молотов. Речи их были похожи одна на другую и содержали слова скорби о невозвратимой утрате и призывы продолжить дело Ленина-Сталина.
В 11 часов 54 минуты Хрущев объявил траурный митинг закрытым. Руководители партии и правительства, зарубежные гости спустились с трибуны. Все, кто выносил гроб из Колонного зала, вновь подняли его на руки и внесли в Мавзолей. После чего над Кремлем грянули артиллерийские залпы, а над Москвой раздался звук гудков заводов и фабрик. Наступила минута, точнее, пять минут молчания, по окончании которых был исполнен гимн Советского Союза, над Кремлем поднят государственный флаг, приспущенный в знак траура. Перед Мавзолеем парадным маршем прошли войска Московского гарнизона, над Красной площадью пролетели самолеты. Траурные митинги в день похорон Сталина прошли в Болгарии, Польше, Венгрии, Албании, ГДР, Китае, Франции, Великобритании и многих других странах.

ПОСЛЕ ПОХОРОН
После похорон Сталина вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о сооружении пантеона - памятника вечной славы великих людей советской страны, гласившее: «Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза и Совет Министров СССР постановляют:
В целях увековечения памяти великих вождей Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина, а также выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных на Красной площади у Кремлевской стены, соорудить в Москве монументальное здание - памятник вечной славы великих людей Советской страны.
По окончании сооружения пантеона перенести в него саркофаг с телом В. И. Ленина и саркофаг с телом И. В. Сталина, а также останки выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных у Кремлевской стены, и открыть доступ в пантеон для широких масс трудящихся».
Однако пантеон так и не был построен, а 31 октября 1961 года в последний день работы XXII съезда КПСС, принявшего решение о выносе останков Сталина из Мавзолея, они были захоронены на Красной площади.

Полную версию материала читайте в полиграфической версии журнала

1953 год, 5 марта – после апоплексического удара, умер Председатель Совета Министров СССР и Секретарь ЦК КПСС Иосиф Виссарионович Сталини и лавина горя и рыданий накрыла СССР. Для прощания, 6 марта тело вождя было выставлено в Колонном зале Дома Союзов. 9 марта состоялись похороны Сталина…

Пребывание Сталина на вершине власти с 1922 по 1953 год кровавой полосой легло на страницы истории XX столетия. Массовые расстрелы и репрессии, беззаконие, физическое и моральное уничтожение свободомыслящих людей в сибирских лагерях, без преувеличений можно называть попыткой геноцида, преступлением против человечества. Не успокоилась душа Сталина и после смерти. Последняя жертва ему была принесена в день прощания с ним…

Смерть Сталина

1953 год, 5 марта, утро – у себя на даче в Кунцеве скончался вождь всех народов и мирового пролетариата Иосиф Сталин, все государство замерло в ожидании. Что теперь будет? Кто сможет заменить гения? Это с одной стороны. А с другой – надо было готовить такие похороны, какие не устраивали еще ни одному политическому деятелю в мире.

В СССР на 4 дня был объявлен всенародный государственный траур. По всей стране приспустили знамена, театры, концертные залы, танцплощадки были закрыты, а в столичных палатках перестали продавать на разлив водку. Въезд в Москву был разрешен лишь по специальным пропускам, потому поезда приходили в Москву полупустыми. По городу практически нельзя было передвигаться: центр вообще полностью перекрыли, а на некоторых станциях метро остановка была запрещена. Любопытен и такой факт: в начале марта 1953 г. по всей столице были расклеены афиши фильма «Мечта сбылась» – их в срочном порядке заклеили…

Прощание с вождем

В эти дни, все ведомства, министерства, заводы, фабрики в эти дни, по сути, прекратили свою работу. Все были в ожидании главного дня – похорон Сталина, назначенных на 9 марта. На протяжении трех дней живая многокилометровая человеческая река, извиваясь по московским улицам, направлялась к Пушкинской улице (в последствии Большая Дмитровка) и по ней к Колонному залу Дома союзов. Там на возвышении, в обрамлении красных знамен, роз и зеленых ветвей, стоял гроб с телом покойного. На нем был одет его любимый повседневный мундир серовато-зеленого цвета с отложным воротником. От формы которую он носил каждый день, она отличался лишь нашитыми погонами генералиссимуса и золотыми пуговицами.

Обставлено в Колонном зале все было с большой помпой: «Хрустальные люстры с гроздьями электрических свечей затянуты черным крепом. 16 алых бархатных полотнищ, окаймленных черным шелком, с гербами братских республик, ниспадали с высоких белоснежных мраморных колонн. Знамя нерушимого свободного СССР, склонено над изголовьем вождя.

Среди тех кто желал проститься с покойным было много приезжих, однако первыми через специальный вход пропускались, конечно, иностранные делегации. А простые жители столицы и прибывшие на похороны жители других советских городов – все становились в огромную очередь. Из семи миллионов жителей Москвы, по меньшей мере два миллиона человек желали воочию посмотреть на тело вождя народов.

На исторические похороны из Грузии прибыли специальные плакальщицы. Говорилось о том, что их было несколько тысяч – женщин, в черных одеждах. В день похорон Сталина им надлежало идти за траурной процессией и плакать навзрыд, как можно громче. Плач их должны были транслировать по радио. По нему уже в течении 4-х дней передавали только трагические музыкальные произведения. Настроение у советских людей в эти дни было подавленное. У многих были отмечены сердечные приступы, недомогания, истощение нервной системы. Рост смертности в стране заметно увеличился, хотя его никто толком не фиксировал.

Чудовищная давка

Всем хотелось попасть в Колонный зал Дома союзов, чтобы хоть одним глазком взглянуть на человека, который уже при жизни стал памятником. Город словно обезлюдел. И если на Пушкинской улице и в ближайших переулках еще удавалось поддерживать порядок, то в более отдаленных местах из-за многотысячного скопления народа образовывалась давка. И выбраться на свободу из такого удушливого столпотворения было попросту невозможно – повсюду стояли войска и грузовики. Оцепление не давало толпе разойтись. И лишь с одной стороны улицы были свободны, именно оттуда, откуда напирала толпа. Всем хотелось неприменно влиться в живую человеческую реку и оказаться на Пушкинской улице. Никто не знал, как подойти. Вот и тыкались люди по разным улицам и выходили на военных.

Информация отсутствовала, одни лишь слухи. По слухам, на Пушкинскую улицу возможно было пробраться со стороны Трубной площади. Вот туда и направился основной поток людей. Однако не все смогли добраться до нее. Многие скончались далеко на подступах. Сколько погибло людей? Сотни, тысячи? Скорей всего, мы об этом уже никогда не сможем узнать.

Кстати, похороны погибших оплачивало государство. Уже спустя день после трагических событий объявили: все, у кого пропали в уличной давке родные и близкие, могут приходить в Институт скорой помощи на опознание. В вестибюле Склифа на нескольких столах были расставлены ящики с фотографиями погибших. На них было жутко смотреть – растоптанные тела, месиво вместо лиц… Чаще всего „своих“ родственники могли узнать лишь по одежде».

Кошмар, происходящий в реальной жизни, еще больше осложняло то, что многие шли целыми семьями: натиск отрывал близких друг от друга, ведь там были и дети… Но самым страшным было то, что среди раздавленных были такие, которые приходили в себя, просили помощи. Их возможно было еще спасти. Но «скорая помощь» со сути не работала – в то траурное время по центральным улицам было запрещено ездить. Раненые никого не интересовали. Их участь была предрешена. Ничто не должно было омрачить похороны Сталина.

Похоронная процессия на пути к Мавзолею

Вот что написал о тех днях в своем произведении «Триумф и трагедия» Дмитрий Волкогонов:

«Усопший вождь остался верен себе: и мертвый он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало человеческих жизней»

Это очень скупо. Чрезвычайно. Почти ничего. На многих улицах разыгрывались настоящие драмы. Давка была до такой степени сильной, что людей попросту вдавливали в стены домов. Рушились заборы, ломались ворота, разбивались магазинные витрины. Люди зализали на железные фонарные столбы и, не удержавшись, срывались оттуда, чтобы уже никогда не подняться. Кто-то поднимался над толпой и полз по головам, как это делали во время , некоторые в отчаянии, напротив, старались пролезть под грузовиками, однако их туда не пускали, они в изнеможении падали на асфальт и не могли уже больше подняться. Их топтали напиравшие сзади. Толпу качало волнами то в одну, то в другую сторону.

О.Кузнецов вспоминал:

«Грудь была сдавлена, я, как многие другие, начал задыхаться. Как тут начало происходить нечто совсем непонятное, почти мистическое: плотная, спрессованная толпа стала медленно раскачиваться. Вначале испуганные орущие люди наклонялись вперед, как мне показалось, до 45 ° над землей, а потом так же наклонялись назад. Из-за страха упасть на землю и тут же быть раздавленным, началась еще большая паника. И хоть упасть на землю было невозможно – вокруг были люди, ни кто тогда этого не понимал! Толпа двигалась по своему, никому не ведомому закону, раскачивая людей… После двух-трех сильных наклонов, неестественных для человека, я почувствовал, что если сейчас же не смогу вырваться из этого адского потока, мне конец. В то время я впервые узнал, что такое панический страх толпы. Люди заражались им друг от друга»

Ученый-биолог И.Збарский, который на протяжении многих лет занимался вопросами бальзамирования тела Ленина, в своей книге воспоминаний «Под крышей Мавзолея» написал, что в дни прощания с вождем его вместе с супругой буквально засосала толпа и выдавила на Трубную площадь. Они смогли вместе с женой выбраться живыми. Он писал, что в этом столпотворении погибали не только люди, но и лошади, на которых сидели милиционеры.

Конечно, мы сегодня не имеем точных сведений о том, сколько могло погибнуть людей в безумной давке. Об этом в те времена было запрещено даже говорить. И лишь через несколько лет, уже в годы разоблачения культа личности, начали появляться свидетельства участников тех событий. Однако никто не занимался серьезно изучением этого вопроса.

Вот что говорил об этом известный поэт Евгений Евтушенко, который в последствии снял фильм «Смерть Сталина»:

«Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа – гигантская, многоликая… У нее было в итоге одно общее лицо – лицо монстра. Это и сейчас можно видеть, – когда тысячи собравшихся вместе людей, быть может, симпатичных каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица… Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое… Люди погибали, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: „Уберите грузовики!“ Я помню одного офицера, он плакал, и, плача, спасая детей, лишь говорил: „Не могу, указаний нет…“»

Почему так произошло?

Ведь что тогда произошло? Комендатурой города и Министерством государственной безопасности было дано распоряжение оградить Трубную площадь военными грузовиками, и со Сретенки, со спуска, хлынул человеческий водопад, люди были вынуждены давить друг друга, лезть через дома, квартиры, они гибли, гибли дети. Это походило на то, когда толпа прет на футбол или бокс. Те, кто никогда не видел вождя живым, хотели увидеть его хотя бы мертвым, но так и не увидели. Люди не плакали. Плакали, когда услышали сообщение о смерти вождя, на кухнях, на улицах. Здесь же все превратилось в борьбу за выживание, в борьбу за жизнь.

Сотни тысяч людей ходили вокруг огороженных улиц, ведущих к Колонному залу, и не могли найти пути! Было объявлено о доступе с 4-х часов дня, а маршрут объявили в 21 час.

Сколько погибло в той давке людей? Об этом мы никогда не узнаем. В те времена все делали тайно, скрытно. После давки тела всех погибших забрасывали на те же грузовики и увозили в неизвестном направлении. Было ли погибших больше, чем во время Ходынской трагедии, сказать трудно. Но, скорей всего, их было в значительной степени больше полутора тысяч. Принять участие в похоронах своего любимого вождя хотелось миллионам.

Последствия

…А что же вождь народов? 1953 год, 9 марта – состоялась торжественная церемония переноса тела Сталина в Мавзолей. Он недолго покоился рядом с вождем революции Лениным – в связи с «нецелесообразным дальнейшим сохранением» спустя 8 лет его тело ночью (!) было перезахоронено у Кремлевской стены Но существуют сведения, что могила эта в скором времени опустела – Хозяина кремировали… С каждым годом его правление подвергалось все более критической оценке, но в то же время имя отца народов обрастало все большим количество тайн и слухов. И клубок этот по сей день до конца не распутан…

Правообладатель иллюстрации Getty Images

9 марта 1953 года в Москве состоялись похороны Иосифа Сталина. Накануне погребения в центре города произошла катастрофа, о которой до эпохи перестройки не говорили публично.

Врачи констатировали смерть вождя еще 5 марта, в 21 час 50 минут. Народу о ней сообщил в 6 утра следующего дня голос диктора Юрия Левитана. В тот же день гроб для прощания выставили в Колонном зале Дома союзов.

Похороны запланировали на утро понедельника 9 марта. До этого времени, по оценочным данным, увидеть усопшего пожелали около двух миллионов человек.

Media playback is unsupported on your device

Во второй день прощания двери Колонного зала были закрыты для обычных посетителей, пропускали только официальные делегации. Желающим увидеть тело Сталина пришлось заново стоять в гигантской очереди на следующий день, и воскресным вечером 8 марта наплыв резко усилился, поскольку люди спешили воспользоваться последней возможностью.

Опоясана трауром лент, Погрузилась в молчанье Москва. Глубока ее скорбь о вожде, Сердце болью сжимает тоска. Я иду средь потока людей, Горе сердце сковало мое. Я иду, чтоб взглянуть поскорей На вождя дорогого чело" Владимир Высоцкий, ученик 8-го класса, будущий поэт и актер

Маршрут основной массы людей пролегал по Бульварному кольцу через Трубную площадь к Пушкинской площади, и далее по Большой Дмитровке и Тверской (тогда Пушкинская и улица Горького) к Колонному залу на Охотном Ряду.

• "Нет проблем вообще": прокуратура не нашла экстремизма в "Смерти Сталина"
• "Там совершенно прекрасный Берия": зрители о "Смерти Сталина"
• Академики обвинили главу ФСБ в оправдании сталинских репрессий

Центр Москвы физически не мог вместить такого количества народа. Власти не ограничили допуск на дальних подступах и при этом плотно оцепили маршрут следования по центральным улицам, перекрыли боковые переулки военными грузовиками, и не давали толпе растечься в разные стороны.

Сзади продолжали напирать вновь прибывшие. В результате множество людей, оказавшихся в ловушке, погибли от сдавливания грудной клетки или были затоптаны.

Никто в руководстве страны и столицы не позаботился о том, чтобы приказать войскам и милиции изменить тактику и как-то регулировать плотность толпы. Виновные в преступной халатности установлены не были.

Аналогичная трагедия произошла в Москве на Ходынском поле 18 мая 1896 года во время коронации последнего русского царя.

Тогда Николая II и Александру Федоровну обвиняли в недостатке сочувствия к жертвам, поскольку они не отменили дальнейшие торжества и не объявили в стране траур. Однако трагедия не замалчивалась: императорская чета навещала раненых в больницах, а семьям погибших выплатили по 100 рублей - в те времена немалые деньги для простых людей.

Число жертв первой Ходынки известно точно: 1389 погибших и 1301 пострадавший.

Коммунистические власти свою "Ходынку" просто скрыли. Никакого расследования не проводилось, количество погибших и травмированных неизвестно даже приблизительно. Разные источники называют цифры от 100 человек до двух тысяч.

Общество "Мемориал" собрало воспоминания участников событий, в ту пору совсем молодых людей. Некоторые выжили в тот воскресный вечер 8 марта 1953 года по счастливой случайности.

Елена Владимировна Пастернак (р. 1936), литературовед:

Наша добрая знакомая, Ирина Глебовна Глинка, была в гостях у приятельницы в доме на углу Дмитровки и Столешникова. Ирина Глебовна оказалась там заперта и несколько дней не могла выйти, потому что ворота во двор закрыли. И они из окон квартиры целый день слышали скрежет, крики раздавленных. А потом видели, как вывозили кучи калош, башмаков, куски людей.

Юрий Антонович Борко (р. 1929), экономист:

Было светлое мартовское утро, а мы молча шли по улице, направляясь к ближайшему моргу в Первой градской больнице. Я был в тревоге, но надеялся, что Толя, крепкий 30-летний мужчина, прошедший войну, сумел выбраться из давки.

Уже издали увидели около морга скопление людей. Их вид не оставлял сомнений в том, что они пришли сюда по той же причине, что и мы. В этом морге Толи не оказалось.

Мы нашли его в следующем. Там тоже были потрясенные и придавленные горем люди, искавшие своих родственников.

Процедура опознания прошла быстро. Патологоанатом сказал, что Толю нашли возле одного из домов на Трубной площади, рядом с низко расположенным окном, закрытым массивной чугунной решеткой. Его с такой силой вдавили в нее, что грудную клетку раздробило на множество частей.

Московские морги и загсы получили указание выдавать справки о смерти с ложной записью о ее причинах.

Людмила Ивановна Дашевская (р. 1930), химик:

От 32-го до 20-го номера по Большой Дмитровке мы шли с шести часов вечера до двенадцати. Молодые люди по крышам пробирались и еще на эту толпу сверху сваливались.

Возле забора генеральной прокуратуры мне показалось, что кто-то на меня дышит сверху. Подняла глаза - это морда лошади.

Всадник мне говорит: "Девочка, скорей под машиной пролезай и иди домой".

Я пролезла между машинами и вся мятая и побитая вышла к Столешникову переулку. Там была чистота, пустота и стояли урны.

Я села на одну из этих урн. Посидела и обнаружила, что у меня оторван меховой воротник пальто и на одном ботинке надета чужая калоша. Как я могла в нее попасть? Если бы специально хотела - и то не сумела бы.

На следующий день нас, молодых работников завода, попросили выйти с метлами и лопатами на Страстной бульвар.

Мы собирали то, что валялось. А валялось - это было просто удивительно! Как будто выбросили пункт вторичного сырья на улицу. Там были шарфы, калоши, ботинок или валенок один, шапки - чего только там не было.

Елена Владимировна Закс, (р. 1934), журналист:

Я понимала, что это историческое событие, мне как-то хотелось его закрепить в памяти. К сожалению, историческое событие видно по телевизору или сверху. А если ты идешь в толпе, то ничего кругом не видишь.

Я не очень помню, в каком месте вошла в эту толпу, а дальше мы пошли по бульвару, который ведет от Пушкинской площади мимо Трубной площади и вверх.

Толпа становилась все гуще и гуще, тебя несло в этой толпе, ты не мог ничего сделать. И если бы захотел остановиться, ты бы не мог. Еще не было жертв раздавленных, просто ты не мог выйти уже из этого потока.

Меня несло довольно близко к ограде, а вдоль ограды стояли военные. Это были люди из МГБ, потому что у них были другие шинели: не зеленые, а серо-голубые. И молодой человек, такой высокий, красивый, с породистым удлиненным лицом, как у немецкой овчарки, и в белом шарфе, схватил меня за воротник и за хлястик и выбросил за ограду. Он меня выдернул оттуда, потому что во мне было мало веса.

Игорь Борисович Каспэ (р. 1934), инженер-строитель:

Повернув с площади Маяковского на улицу Горького, я оказался в толпе совершенно незнакомых людей самого разного возраста. Многие были приезжими. Было солнечно, но очень холодно.

У Музея революции нас встретил первый заслон - конная милиция. Толпа молча напирала. Всхрапывали, вежливо пятясь от людей, лошади. У одной, наконец, нервы не выдержали. Она прянула, потом, заржав, встала на дыбы. Образовалась брешь, в которую хлынула толпа.

Люди бежали, падали, давили друг друга. В нескольких шагах впереди меня споткнулась и, упав, дико завизжала девушка. К счастью, несколько парней успели схватить ее за рукава, полы, и даже, по-моему, за волосы и вынесли из-под ног бегущих сзади. Это было какое-то цунами из людей, топот которых помнится до сих пор.

Вперед, вперед, свободные рабы, достойные Ходынки и Трубы! Там, впереди, проходы перекрыты. Давитесь, разевайте рты, как рыбы. Вперед, вперед, истории творцы! Вам мостовых достанутся торцы, хруст рёбер и чугунная ограда, и топот обезумевшего стада, и грязь, и кровь в углах бескровных губ. Вы обойдётесь без высоких труб" Герман Плисецкий, поэт, очевидец трагедии

У Пушкинской площади улица была перегорожена грузовиками. В кузовах на мешках с песком стояли солдаты и сапогами отбивались от пытавшихся взобраться на борта.

Каким-то чудом меня внесло в разбитую витрину магазина женской одежды. Долго потом, проходя мимо, я смотрел на нее с чувством благодарности.

Стоя среди манекенов, я услышал странные звуки и не сразу понял - это скрежетала резина схваченных тормозами колес. Под напором толпы грузовики ползли юзом. Раздались вопли прижатых к машинам, кое-кого солдаты начали выдергивать наверх.

А народ со стороны Белорусского вокзала все прибывал и прибывал.

Мне стало откровенно страшно: "Что я тут потерял? Чего хочу?"

Если я когда-нибудь в жизни совершал благоразумные поступки, то один из них сделал именно тогда - не помню, как выбрался из витрины, потом из толпы и побежал домой, мимо покалеченных, по валявшимся на мостовой галошам, шапкам, очкам.

На следующий день поползли слухи о гораздо более страшной "Ходынке" - на Трубной площади. Но болтать об этом еще долго боялись.

Борис Сергеевич Родионов (р. 1934), журналист:

Было, наверное, часов 11 вечера, или немного позже. Мне нужно было на Кировскую, к центру, и я еле-еле перешел бульвар у Сретенских ворот, потому что по бульвару шел сплошной поток людей вниз к Трубной площади.

Такой мрачный, безмолвный совершенно, темный, только слышен стук ботинок, сапог по асфальту. Такое грозное, зловещее шествие.

Люди шли упорно, упрямо, зло, я бы даже сказал. Причем, на что они рассчитывали, я не знаю, потому что допуск мог открыться только утром - значит, они предполагали всю ночь там провести?

Милиции никакой не было видно, никаких рупоров. Поток перекрыл Сретенку и шел по бульварам совершенно никем не контролируемый, не организуемый, не сдерживаемый.

В конце концов, это и привело к трагедии на Трубной площади. Она ведь как бы в яме стоит - с одной стороны бульвар спускается, и с другой стороны бульвар спускается. И когда с обеих сторон люди наперлись в огромном количестве, при всей хваленой сталинской организации милиция и войска МВД не сработали.

Николай Викторович Перцов (р. 1944), филолог:

В день похорон я запомнил гудки, которые звучали, когда гроб занесли в мавзолей, я слышал их дома на Соколе.

Гудели фабрики, в какой-то момент гудело все. Это было совершенно жутко.

Моя старшая сестра, которой было 15 лет, пошла на похороны со школой.

Она не возвращалась какое-то время, а дома уже стало известно о жертвах. Часа два-три была тревога в доме.

Но те, кто вел детей, поняли, что их надо уводить, потому что или это будет долго, или может вообще кончиться трагически, поэтому она не попала на прощание.

Вера Давыдовна Звонарева (р. 1941), библиотекарь:

"Скорая помощь" не приехала - в этот день, видимо, было не до простых смертных.

Наталья Михайловна Леонтович (р.1934 г.) математик:

В нашей семье пойти на эти похороны никому и в голову не пришло.

У отца был день рождения 7 марта, в 1953 году ему исполнилось 50 лет. Так он говаривал: "Я к юбилею свой подарок получил!"

А потом мы стали справлять 5 марта как праздник. Не помню, с какого года, но довольно рано и в течение очень многих лет. Звали друзей, накрывали стол, выпивали, ставили портрет Сталина вверх ногами. Главный тост, который произносили: "Чтоб не воскрес!"

Иосиф Виссарионович скончался 5 марта от кровоизлияния в мозг в своей официальной резиденции — Ближней даче. Ему было 73 года. Новость о кончине Сталина мгновенно разлетелась по стране, в разных уголках Советского Союза тысячи людей собирались на траурные митинги. Все государственные ведомства, школы, высшие учебные заведения прекратили свою работу.

«Обливается сердце кровью…
Наш любимый, наш дорогой!
Обхватив твоё изголовье,
Плачет Родина над Тобой»

Эти строки, принадлежащие поэтессе Ольге Берггольц, появились в дни прощания со Сталиным в газете «Правда» (первого мужа Берггольц расстреляли в 1938-м, в том же году ее арестовали по обвинению в связи с врагами народа, однако позже реабилитировали).

Тело Сталина было выставлено в Колонном зале Дома Союзов 6 марта. Гроб установили на высоком постаменте, вокруг — красные розы. Над изголовьем — знамя СССР. Люди приходили и днем, и ночью, В Москву ехали со всех уголков страны. В почетном карауле стояли партийные руководители. Прощались с советским лидером и иностранные делегации. Цветов приносили столько, что большую часть из них пришлось положить у Мавзолея. Длилось прощание три дня.

Порядок на улицах обеспечивали солдаты и отряды конной милиции. , 9 марта, огромное число людей собралось в пределах Бульварного кольца. Проживающие в соседних домах оказались заблокированными в своих квартирах. Человеческий поток внезапно остановился, на Трубной площади началась давка. Историк Дмитрий Волкогонов в книге «Триумф и трагедия» пишет: «Усопший вождь остался верен себе: и мертвый он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало жизней». Число погибших в давке точно неизвестно — как минимум несколько сотен человек.

Фото istprvda.ru

На Красной площади в 10 часов утра началась траурная церемония. Гроб с телом Сталина несли Хрущев, Берия, Маленков, Молотов, Ворошилов, Микоян, Булганин и Каганович. После траурного митинга прогремел артиллерийский салют, над Красной площадью пролетели самолеты. Забальзамированное тело Сталина перенесли в Мавзолей.

В материале использованы фотоматериалы РИА Новости.