Несмотря громадные потери захватчики лезли. Дважды герой советского союза маршал советского союза чуйков василий иванович сражение века. Прочтите отрывок из воспоминаний маршала В. Чуйкова. О какой войне и битве идет речь? Какое звание носил тогда В.И. Чу

Этот удар был исключительной силы. Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями. Наши бойцы, снайперы, бронебойщики, артиллеристы, притаившись в домах, в подвалах и дзотах за углами домов, видели, как пьяные гитлеровцы соскакивали с машин, играли на губных гармошках, бешено орали и плясали на тротуарах.

Захватчики гибли сотнями, но свежие волны резервов все больше наводняли улицы. Автоматчики просочились в город восточнее железной дороги, к вокзалу, к домам специалистов. Бой шел в 800 метрах от командного пункта штаба армии. Создалась угроза, что до подхода 13-й гвардейской стрелковой дивизии противник займет вокзал, разрежет армию и выйдет к центральной переправе.

На левом крыле, в районе пригорода Минина, также разгорелись жестокие бои. Не оставлял противник в покое и наш правый фланг. Обстановка осложнялась с каждым часом.

У меня уцелел небольшой резерв: единственная тяжелая танковая бригада в составе 19 танков. Она находилась за левым крылом армии, около элеватора, на южной окраине города. Я приказал срочно перебросить один батальон танков этой бригады к командному пункту штаба армии. Часа через два этот батальон в составе девяти танков прибыл. К этому времени генерал Крылов уже сформировал две группы из штабных работников и роты охраны. Первую группу, усиленную шестью танками, возглавил начальник оперативного отдела коммунист И. Зализюк. Она получила задачу перекрыть улицы, идущие от вокзала к пристани. Вторая группа - с тремя танками - во главе с подполковником М. Г. Вайнрубом была направлена к домам специалистов, из которых противник обстреливал Волгу и пристань огнем крупнокалиберных пулеметов.

В обе группы входили командиры штаба армии и политического отдела, почти все коммунисты. И они не допустили гитлеровцев к пристани - обеспечили прикрытие первых паромов с гвардейцами дивизии Родимцева.

В 14 часов ко мне явился командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии Герой Советского Союза генерал-майор Александр Ильич Родимцев. Был он весь в пыли и грязи. Чтобы добраться от Волги до нашего командного пункта, ему не раз пришлось «приземляться» в воронки, прятаться в развалинах, укрываясь от пикирующих самолетов противника.

Генерал-майор Родимцев доложил мне, что дивизия укомплектована хорошо, в ней около 10 тысяч человек. Но с оружием и боеприпасами плохо. Более тысячи бойцов не имеют винтовок. Военный совет фронта поручил заместителю командующего фронтом генерал-лейтенанту Ф. И. Голикову обеспечить дивизию недостающим оружием не позже вечера 14 сентября, доставив его в район Красной Слободы. Но гарантии в том, что оно прибудет вовремя, не было. Я тут же приказал своему заместителю по тылу генералу Лобову, находившемуся на левом берегу Волги, мобилизовать всех своих работников, чтобы они собрали оружие в частях тыла армии и передали его в распоряжение гвардейцев.

Обстановку на фронте армии генерал Родимцев уже знал. Начальник штаба армии Крылов умел на ходу информировать людей. Он ввел в курс дела и генерала Родимцева. Ему была поставлена задача переправить дивизию на правый берег Волги в ночь на 15 сентября. Артиллерия дивизии, кроме противотанковой, занимала огневые позиции на левом берегу, чтобы оттуда поддерживать действия стрелковых частей. Противотанковые пушки и минометы переправлялись в город.

Дивизия сразу же включилась в бои. Два стрелковых полка должны были очистить от фашистов центр города, дома специалистов и вокзал, третий полк получил задачу оборонять Мамаев курган. Один стрелковый батальон оставался в резерве у командного пункта армии.

Границы участка дивизии: справа - Мамаев курган, железнодорожная петля, слева - река Царица.

Командный пункт Родимцеву предложено было устроить на берегу Волги, около пристани, где имеются блиндажи и щели и куда уже подана связь.

В конце беседы я спросил его:

Как настроение?

Он ответил:

Я коммунист, уходить отсюда не собираюсь и не уйду.

Как только части дивизии выйдут на переднюю линию боя, все отдельно действующие на этом участке подразделения подчиняю вам.

Немного подумав, Родимцев сказал, что ему стыдно будет сидеть на своем командном пункте позади командного пункта армии. Я успокоил его, заверив, что, как только дивизия выполнит поставленную ей задачу, мы ему разрешим перенести свой командный пункт вперед.

Рассчитывать на пассивные действия противника мы не имеем права, подчеркнул я. - Враг решил любой ценой уничтожить нас и захватить город. Поэтому мы не можем только обороняться, мы должны пользоваться каждым удобным случаем для контратак, навязывать врагу свою волю и активными действиями срывать его планы.

Было около 16 часов, до сумерек оставалось часов пять. Сумеем ли мы с раздробленными и разбитыми частями и подразделениями продержаться еще десять-двенадцать часов на центральном направлении? Это заботило меня больше всего. Сумеют ли бойцы и командиры выполнить задачи, которые казались выше сил человеческих? Если ее выполнят, то 13-я гвардейская стрелковая дивизия может оказаться на левом берегу Волги в роли свидетеля печальной трагедия.

В это время поступили сведения, что контратакующий сводный полк лишился многих командиров и остался без управления. Резервов ми не имели. Последний резерв - охрана и работники штаба армии - в бою. Сквозь перекрытие блиндажа доносились гул моторов немецких самолетов и разрывы бомб.

В поисках хоть каких-нибудь резервов я вызвал к себе командира дивизии полковника А. А. Сараева. Он значился начальником гарнизона, а его дивизия занимала подготовленные узлы обороны и опорные пункты в городе. Полковник Сараев, по словам Крылова, считал себя независимым и не особенно охотно выполнял приказы армии.

Прибыв ко мне, он подробно доложил о состоянии дивизии, об оборонительных районах, занятых его частями, о положении в городе и в заводских поселках.

Из его доклада я выяснил, что оборонительные сооружения состояли главным образом из мелких, оборудованных на 25–30 процентов дзотов и, конечно, не обладали достаточной устойчивостью. Некоторые сооружения, в частности баррикады, я видел сам, они действительно не могли служить достаточной опорой для борьбы с врагом.

Я спросил полковника Сараева, понимает ли он, что его дивизия уже влилась в состав армии и что он должен беспрекословно подчиняться Военному совету армии? Нужно ли, спросил я его, звонить в Военный совет фронта для выяснения и без того ясного вопроса? Сараев ответил, что он солдат 62-й армии.

Рассчитывать, однако, на какие-либо его части как на резерв для парирования ударов противника не приходилось: снимать их с опорных пунктов было нельзя. Но в распоряжении Сараева находилось несколько отрядов вооруженной охраны заводов и районов во главе с комендантами. Общая численность этих отрядов, состоявших из городской милиции, пожарников и рабочих, достигала 1500 человек. Оружия у них не хватало. Я приказал полковнику наметить для обороны прочные здания, в центре города, посадить в них по 50-100 человек во главе с командирами-коммунистами, укрепиться и держаться в таких опорных пунктах до последней возможности. Напомнив, что оружие и боеприпасы дивизия и вооруженные отряды могут получить в отделе боепитания армии, я предложил Сараеву держать постоянную связь с моим командным пунктом.

Тут же при мне он отметил на плане города особо важные объекты. Я согласился с его предложением.

А. А. Сараев, как командир дивизии и особенно как начальник гарнизона, хорошо знавший город и каналы связи с городскими промышленными объектами, много помог мне в организации вооруженных отрядов на многих заводах и в крепких зданиях. Жители города плечом к плечу вместе с бойцами 62-й армии до последних сил сражались с фашистскими захватчиками. Родина, Сталинград этого никогда не забудет.

Прочтите отрывок из воспоминаний маршала В.И. Чуйкова. О какой войне и битве идет речь? Какое звание носил тогда В.И. Чуйков и какое воинское подразделение возглавлял

«…Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно быстрее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями… Наши бойцы… выползали из-под немецких танков, чаще всего раненые, на следующий рубеж, где их принимали, объединяли в подразделения, снабжали, главным образом боеприпасами, и снова бросали в бой».

Ответ: В данном отрывке речь идет о Великой отечественной войне (1941-1945гг.), Сталинградская битва 17.07.1942 - 02.02.1943 г.г

Обоснование ответа: описываемый отрывок события, несомненно, относятся к периоду великой отечественной войне. Сталинградская битва - одно из центральных событий второй мировой войны.

12 сентября, через два дня после того, как 62-я армия была отрезана от остальных советских войск, Генерал Чуйков был назначен командующим этой армией.

Вопросы на знание исторических процессов

Укажите две главные причины образования древнерусского государства.

Киевская Русь одно из крупнейших государств Средневековья IX-XII вв. В отличие от Восточных и Западных стран, процесс формирования государственности имел свои специфические черты - пространственные и геополитические. В ходе своего становления Русь приобрела особенности как Восточных, так и Западных государственных образований, поскольку занимала срединное положение между Европой и Азией и не имела ярко выраженных естественных географических границ в пределах огромного равнинного пространства. Потребность в постоянной защите от внешних врагов значительной территории вынуждала сплачиваться народы с разным типом развития, вероисповедания, культуры, языка, создавать сильную государственную власть.

Государственность у славян начинает формироваться с VI в., когда происходит переход от родовой и племенной общины к соседской общине, формируется имущественное неравенство. На образование Древнерусского государства существует много причин, вот основные из них:

• 1. Общественное разделение труда. Более разнообразными становились источники, из которых люди черпали средства существования; так, большую роль в жизни рода начинала играть военная добыча. Со временем появились профессиональные ремесленники, воины. Частые переселения родов, возникновение и распад межродовых и межплеменных союзов, выделение из рода групп искателей военной добычи (дружин) - все эти процессы вынуждали то и дело отступать от традиции, основанные на обычае, старые решения не всегда срабатывали в ранее неизвестных конфликтных ситуациях.
• 2. Заинтересованность общества в появлении государства. Государство возникло потому, что в его появлении было заинтересовано подавляющее большинство членов общества. Земледельцу-общиннику появление было удобно и выгодно, чтобы князь и дружинники с оружием в руках защищали его и избавляли от обременительных и опасных ратных дел. Государство с самого начала решало не только военные, но и судебные задачи, в особенности связанные с межродовыми спорами. Князья и их дружинники были относительно объективными посредниками в конфликтах между представителями различных родов; старейшины, которые испокон веку должны были заботиться об интересах своего рода, своей общины, не годились на роль беспристрастных арбитров. Разрешение межобщинных споров силой оружия было чересчур обременительно для общества; по мере осознания общей полезности власти, стоящей выше частного и родового интереса, создавались условия для передачи важнейших судебных полномочий исторически.

В последнее время в СМИ и на различных форумах стали популярны разговоры о том, что российские зенитно-ракетные комплексы вряд ли способны причинить какой бы то ни было вред американским истребителям-невидимкам. В первую очередь в качестве идеального самолета называется F-35. Поэтому, несмотря на поставку сирийской армии российских систем С-300, израильские «невидимки» будут продолжать безнаказанно наносить удары по любым объектам на территории Сирии. Более того, все пусковые установки С-300 будут уничтожены с воздуха в самое ближайшее время.

Дело дошло до того, что и ЗРС С-400 уже не ставится ни во что. И приводятся «железные» доказательства: коль «Триумф», находясь в Сирии, до сих пор не сбил ни одного самолета и не перехватил ни одной ракеты, то это фикция, симулякр, пустотелый шар, надутый кремлевской пропагандой.

А все это потому, что русские не способны создать ничего стоящего. Они могут только воровать в США технологии, но при этом копируют их из рук вон плохо.

На это можно ответить, совершив экскурс в не столь и отдаленную историю. Когда во Вьетнаме «допотопные» русские зенитно-ракетные комплексы вселяли ужас в пилотов американских «идеальных» истребителей до такой степени, что они катапультировались из работоспособных самолетов, лишь увидев пуск зенитной ракеты.

Налеты американской авиации на Северный Вьетнам начались в феврале 1965 года. Соотношение сил противоборствующих авиаций было таковым, что от мизерного парка северовьетнамских самолетов уже через неделю должны были бы остаться лишь одни воспоминания.

ВВС ДРВ располагали лишь 60-ю самолетами. В основном это были китайские копии советского околозвукового истребителя МиГ-17, а также несколько фронтовых бомбардировщиков Ил-28.

Американцы, готовясь к воздушной интервенции, больше года восстанавливали в регионе старые авиационные базы и строили новые. К тому же в Тонкинский залив подогнали два авианосца. В результате США создали мощный авиационный кулак, в который входило около тысячи самолетов различных типов - истребителей, бомбардировщиков, штурмовиков, разведчиков, самолетов радиолокационного дозора, транспортников, заправщиков… Позже появились даже стратегические бомбардировщики В-52. Всего же во вьетнамскую мясорубку с 1965 по 1973 год Штаты бросили почти 5 тыс. самолетов.

Наиболее массово были представлены истребители-бомбардировщики F-100 и F-105. Самым современным на момент начала воздушной интервенции был F-4 Phantom II, который в равной степени был способен и завоевывать господство в воздухе, и наносить удары по земле, и совершать разведывательные полеты. У него была рекордная сверхзвуковая скорость - 2400 км/ч, и рекордный для ударных самолетов потолок - 19000 м, и значительная дальность - 2400 км.

Вполне понятно, что на первых порах американские пилоты совершали легкие прогулки в тылы противника, поскольку ничто им в воздухе не угрожало. Происходило это на высоте 4−5 тыс. метров, на эшелоне, до которого была не способна достать вьетнамская зенитная артиллерия. Бомбы сбрасывались на сверхзвуковых скоростях, после чего бомбардировщики спокойно возвращались на свои базы.

Ситуация резко изменилась 24 июля 1965 года, когда во Вьетнаме впервые были использованы советские ЗРК С-75 «Дина». В этот день, выпустив четыре ракеты, зенитчики сбили три «Фантома». Причем одна из ракет не прошла мимо, а попала в уже пораженный предыдущим выстрелом самолет.

Американцы были вынуждены сменить свою нагловатую тактику на более осмотрительную, исходя из возможностей комплекса, который «не промахивается». Скорость самолета для «Двины» не имела значения, она была способна поражать цели, летящие на скорости 2300 км/ч. Конечно, у «Фантома» скорость была на 100 км/ч выше. Но это если он летел на большой высоте и налегке, без бомбовой нагрузки. Радиус поражения комплекса составлял 34 км, а диапазон высот поражения целей - от 3 км до 22 км.

Поэтому в зоне ПВО бомбардировщики начали опускаться ниже трех километров. Но тут их поджидал огонь зенитной артиллерии.

Но все же на первых порах смена тактики снизила потери американских самолетов, которые до того достигали двухсот сбитых машин в месяц. Результативность вначале была феноменальной - на один сбитый самолет в среднем расходовалось 1,5 ракеты. Затем она начала снижаться.

Помимо полетов на недоступных для С-75 высотах американцы начали использовать радиопомехи, которые выставлялись самолетами сопровождения. Это был эффективный метод борьбы с зенитными ракетами, поскольку они имели радиокомандный способ наведения на цель. В результате этих мероприятий результативность ЗРК упала до 9−10 ракет , потраченных на один самолет.

Но снизилась и результативность американской авиации, поскольку до 30−40% полетного времени самолеты начали тратить на охоту на пусковые установки «Двины».

Инженеры МКБ «Стрела» энергично искали и находили способы нейтрализации противоракетных ухищрений американцев. Нижняя граница поражения была снижена с 3 км до 500 м. В эту «щель» от поверхности земли могли проскользнуть лишь появившиеся в 1967 году новейшие американские бомбардировщики с изменяемой геометрией крыла F-111, которые за счет использования эффективной РЛС и прекрасной автоматики могли совершать полет с огибанием рельефа местности на сверхзвуковых скоростях. Именно поэтому за все время Вьетнамской войны были потеряны лишь два этих самолета.

Также была существенно повышена помехозащищенность канала управления ракетой, в связи с чем установка американцами помех перестала играть существенную роль в противоракетной защите. Была усовершенствована и тактика применения ЗРК. На КП начали пользоваться ложными «пусками ракет», когда самолет противника подсвечивается радиолучом, а ракета не сходит с пусковой установки. Пилот, обнаружив «атаку», которой в действительности не было, был вынужден совершать маневр по уходу от «ракеты», что ухудшало его позицию в бою. Все эти мероприятия способствовали тому, что на каждый сбитый самолет стали расходовать 4−5 ракет.

Кстати, использование ЗРК С-75 существенно повысила эффективность вьетнамской зенитной артиллерии, которая пользовалась данными радиолокационных станций комплексов . ЗРК и артиллерия совместно перекрывали весь диапазон по высотам и дальности. При этом вьетнамцам поставлялись из Советского Союза вполне современные скорострельные зенитные автоматы в широком диапазоне калибров от 30 мм до 100 мм.

Зенитная артиллерия за счет массовости оказалась более результативной, чем комплексы «Двина». На ее долю пришлось почти 60% уничтоженных самолетов. Однако не со всеми типами самолетов могли справляться зенитные пушки . Неуязвимыми для них были стратегические бомбардировщики В-52. Но поистине огромное количество «стратегов» сбила «Двина» - по различным оценкам, от 32 до 54 самолетов. Это громадные потери.

Несмотря на катастрофические потери и существенное снижение результативности, авиация ВВС, ВМС и КМП США продолжала совершать налеты на северовьетнамские объекты, среди которых зачастую были и гражданские, а также на базы южновьетнамских партизан. Однако это продолжалось не столь уж и долго. Уже к концу 1967-го года воздушные операции были практически свернуты. Этому способствовало появление во Вьетнаме советского истребителя МиГ-21, который установил безусловное господство в небе. «Фантом» не мог с ним сравниться по маневренности, скороподъемности, эксплуатационной перегрузке, ракетному вооружению.

Об уникальности советского самолета на той войне свидетельствуют его потери и потери его основного конкурента. Всего было потеряно 65 МиГ-21 . И это при том, что их пилотировали вьетнамские, а не советские летчики. «Фантомов» было потеряно 895.

Общие же потери авиационной техники для США были абсолютно катастрофичны. ВВС, ВМС и КМП лишились 3374 самолетов. Северовьетнамская авиация, потерявшая 150 самолетов МиГ-17, МиГ-19 и МиГ-21, уничтожила 9% американских самолетов. На долю ЗРК С-75 приходится 31%, на долю зенитной артиллерии - 60%. Однако изрядный вес в этих 60-и процентах принадлежит комплексам «Двина», которые загнали противника на высоты, доступные зенитным орудиям. Также не стоит сбрасывать со счетов и существенную помощь информацией от РЛС ЗРК, которая оказывалась зенитным расчетам.

Так что смело можно сказать: советские зенитно-ракетные комплексы совершили перелом в воздушной войне. И статистика тут впечатляющая. В разные годы Советский Союз поставил во Вьетнам 95 комплексов различных модификаций и 7658 ракет к ним. Были израсходованы, а также потеряны в боях или оказались неисправными 6806 ракет. Таким образом, на каждый сбитый с помощью ЗРК самолет (1046) пришлось 6,5 ракеты. Учитывая, что боевых пусков было 3228, то получается 3,1 ракеты на каждый сбитый самолет.

Угроза быть пораженным ракетой С-75 настолько сильно действовала на психику американских пилотов, что порой это приобретало форму психоза. Известно значительное количество случаев, когда летчики, визуально обнаружив пуск ракеты, покидали исправные самолеты.

Вот об этом необходимо помнить критикам современных российских зенитно-ракетных систем. Традиции создания эффективных комплексов, способных поставить на место новейшие разработки американских авиационных конструкторов, концерном «Алмаз-Антей» не утрачены.

Подпишитесь на нас

13 сентября 1942 года немецкие войска начали первый штурм Сталинграда. С военной точки зрения штурмовать развалины города было не обязательно. Немецкая армия уже решила основные задачи: северо-восточный фланг наступающих на Кавказ армий был обеспечен; немцы вышли к Волге и практически перерезали эту важнейшую водную магистраль; Сталинград перестал быть важнейшим узлом коммуникаций - водных и железных; промышленность Сталинграда частью была эвакуирована, частью разрушена, оставшееся можно было добить систематическими артиллерийскими ударами и воздушными бомбардировками. Захват развалин города не имел серьёзного военно-стратегического и экономического значения.

Можно было ограничиться блокадой по примеру Ленинграда. Однако для Адольфа Гитлера (а затем и для всего мира) захват города имел символическое, политическое значение. Поэтому город стали штурмовать, не считаясь с потерями, и в итоге завязли, потеряли время и инициативу, не считая огромного количества сил и средств, которые положили в городских боях, и для удержания территории.

Второй этап оборонительной операции советских войск по удержанию Сталинграда начался 13 сентября и продолжался до 18 ноября 1942 года, накануне перехода советских войск в решительное контрнаступление. На этом этапе операции противник четыре раза штурмовал город. Бои в черте города отличались исключительным упорством, стойкостью и массовым героизмом защитников Сталинграда.

Стойкостью и упорством советских войск поражались даже немецкие генералы. Участник битвы под Сталинградом, немецкий генерал Г. Дерр позднее писал: «За каждый дом, цех, водонапорную башню, насыпь, стену, подвал и, наконец, за каждую кучу мусора велась ожесточенная борьба, которая не имела себе равных даже в период Первой мировой войны с ее гигантским расходом боеприпасов. Расстояние между нашими войсками и противником было предельно малым. Несмотря на массированные действия авиации и артиллерии, выйти из района ближнего боя было невозможно. Русские превосходили немцев в отношении местности и маскировки и были опытнее в баррикадных боях за отдельными домами: они заняли прочную оборону».

Разбитая советская 45-мм противотанковая пушка на улице Ленина в Сталинграде

Планы сторон. Расположение войск

Ситуация в районе Сталинграда была критической. В начале сентября 1942 года 62-я армия отошла к западным и северным окраинам города, а 64-я армия - к южным. Войска этих армий понесли большие потери в живой силе и технике. Однако выбора не было, поэтому командование возложило непосредственную оборону Сталинграда на 62-ю и 64-ю армии. Они должны были принять на себя основной удар врага. Остальные войска сталинградского направления своими действиями оттягивали часть сил противника с направлений его главных ударов. К 13 сентября войска Сталинградского фронта держали оборону на рубеже Павловск, Паншино, Самофаловка, Ерзовка, а войска Юго-Восточного фронта - на рубеже Сталинград - Элиста. В составе этих фронтов находилось значительное число соединений, но многие из них были слабо укомплектованы. Наземные войска поддерживали 16-я и 8-я воздушные армии, а также Волжская военная флотилия.

Немецкое командование продолжало наращивать силы на сталинградском направлении. Группа армий «Б» в июле имела 42 дивизии, к концу августа - 69, а к исходу сентября - 81 дивизию. Это усиление проводилось прежде всего за счет переброски войск из группы армий «А», из её резерва и с кавказского направления, что в итоге негативно сказалось на наступательной операции вермахта на Кавказе (немцы проиграли битву за Кавказ). Немецкое командование перебросило сюда из Румынии 9-ю и 11-ю пехотные дивизии, из Италии - пехотную бригаду, из состава группы армий «А» - 5-й и 2-й румынские армейские корпуса. Войска своих союзников - румын и итальянцев - немцы ставили на пассивные участки фронта. Они были слабее - по боевой подготовке, духу и материально-технической части, - нежели немецкие дивизии. В результате против Сталинградского и Юго-Восточного фронтов к 13 сентября действовали 8-я итальянская, 6-я и 4-я танковая немецкие армии, а всего 47 дивизий (включая 5 танковых и 4 моторизованных).

С выходом войск 6-й полевой и 4-й танковой армий к окраинам Сталинграда немецкое командование приняло решение начать штурм города. 12 сентября командующий группой армий «Б» Вейхс и командующий 6-й армии прибыли в ставку Гитлера под Винницей. На совещании фюрер потребовал скорейшего захвата Сталинграда: «Русские на грани истощения своих сил. Сопротивление под Сталинградом следует оценивать лишь как местного значения. К ответным действиям стратегического характера, которые могли бы быть для нас опасными, они больше не способны. Кроме того, северный фланг на Дону получит значительное подкрепление со стороны союзников. При этих обстоятельствах не вижу серьезной опасности для северного фланга. В остальном надо заботиться о том, чтобы скорее взять город в свои руки, а не допускать его превращения, во все пожирающий фокус на длительное время». В итоге так и вышло - Сталинград превратился «во все пожирающий фокус на длительное время».

Командующий 6-й армией Паулюс попросил дополнительно три дивизии и пообещал взять Сталинград за 10 дней. Немецкое командование считало, что захват города займёт немного времени. К исходу 12 сентября немецкие войска стояли почти у стен Сталинградского тракторного завода и в 3-4 км от центра города. Силы 6-й армии Паулюса в этой полосе насчитывали около 100 тыс. солдат и офицеров, около 2000 орудий и минометов, 500 танков и штурмовых орудий. Немцы имели полное господство в воздухе. Стоит отметить, что немецкие войска были уже измотаны боями, в ротах оставалось по 60 человек, а танковые дивизии имели по 60-80 исправных танков. Паулюс решил начать штурм Сталинграда с захвата его северного и центрального районов. Для этого планировалось нанести одновременно 2 мощных удара и прорваться к Волге. С этой целью сосредоточивались две группировки: одна - в составе 295-й, 71-й, 94-й пехотных и 24-й танковой дивизий - в районе поселка Александровка, другая - из 14-й танковой, 29-й моторизованной и 20-й пехотной румынской дивизий - в районе Верхней Ельшанки. Задача казалась несложной: пройти с боем 5-10 км и сбросить русских в реку.

Генерал-полковник Ф. Паулюс разговаривает с подчиненным под Сталинградом

Город обороняли 62-я и 64-я армии. Линия фронта перед 62-й и 64-й армиями была непрерывной и проходила на протяжении до 65 км вдоль правого берега Волги от района поселков Рынок, Орловка на севере и дальше по западной окраине города к его южной оконечности в Кировском районе до Малых Чапурников. 64-я армия оборонялась на рубеже Купоросное - Ивановка протяженностью около 25 км. Войска армии имели оперативное построение в один эшелон. Главные ее силы были сосредоточены на правом фланге, прикрывавшем наиболее опасное направление.

Фронт обороны 62-й армии протяженностью около 40 км и проходил от правого берега Волги у поселка Рынок, через Орловку, восточнее Городища и Разгуляевки, Садовой, Купоросной. Максимальное расстояние от берега Волги у Орловки составляло 10 км. На армию легла вся тяжесть задачи по защите центральной части Сталинграда и заводских районов. 5 сентября от должности был отстранен генерал Лопатин, предложивший отвести войска за Волгу. Новым командующим 62-й армией назначили генерала В. И. Чуйкова. В армии насчитывалось 12 стрелковых дивизий (33-я и 35-я гвардейские, 87-я, 98-я, 112-я, 131-я, 196-я, 229-я, 244-я, 315-я, 399-я и 10-я стрелковая дивизия НКВД), 7 стрелковых (10-я, 38-я, 42-я, 115-я, 124-я, 129-я, 145-я) и 5 танковых бригад, 20-я истребительная бригада, 12 артиллерийских и минометных полков. Однако дивизии были обескровлены, насчитывали 250-100 бойцов. То есть некоторые дивизии имели меньше солдат, чем полнокровный батальон. Кроме того, некоторые дивизии имели на вооружении всего лишь несколько орудий. В танковых бригадах было по 6-10 танков. Общая численность 35-й гвардейской вместе с приданными подразделениями составляла 664 человека, 23-й танковый корпус имел 40-50 танков, из которых треть использовались как неподвижные огневые точки. Более-менее укомплектованными были 10-я дивизия НКВД (7500 человек), и 3 отдельные стрелковые бригады. Всего 62-я армия имела к середине сентября около 54 тыс. человек, 900 орудий и минометов, 110 танков. Локтевой связи с соседями не было, фланги армии упирались в Волгу. Резервов не было.

Оборонительные бои в Сталинграде

Штурм

13 сентября немецкие войска начали штурм Сталинграда. Основной удар они наносили в направлении Мамаева кургана и железнодорожного вокзала. В первый день им удалось лишь несколько потеснить советские части. Вечером командующий фронтом приказал Чуйкову выбить противника с занятых участков и восстановить положение. 14 сентября в ранним утром части 62-й армии перешли в контратаку, которая успеха не имела. К 12 часам немцы сосредоточили 5 дивизий и более 1 тыс. орудий на узком участке фронта и нанесли мощный удар. С воздуха их поддерживали сотни самолетов. Бои шли на улицах города. Этот день стал одним из наиболее тяжелых для защитников Сталинграда.

Чуйков так описывал этот момент: «Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями. Наши бойцы... видели, как пьяные гитлеровцы соскакивали с машин, играли на губных гармошках и плясали на тротуарах. Фашисты погибали сотнями, но свежие волны резервов все больше наводняли улицы».

Наши войска, оборонявшиеся в Сталинграде, имели сильную поддержку со стороны артиллерии. С левого берега Волги обороняющихся поддерживали 250 орудий и тяжелых минометов фронтовой артиллерийской группы - 6 артиллерийских и минометных полков, артиллерия 2-го танкового корпуса, зенитная артиллерия Сталинградского корпусного района ПВО, 4 полка реактивной артиллерии. По прорвавшимся в город войскам противника из своих пятидесяти орудий вели огонь корабли Волжской военной флотилии.

Однако, несмотря на потери и сильный огонь советской артиллерии, к вечеру гитлеровцы захватили вокзал и Мамаев курган, который господствовал над всем городом и левым берегом Волги. Бой шёл всего в нескольких сотнях метров от командного пункта 62-й армии, расположенного в балке реки Царица у ее устья. Возникла угроза прорыва противника к центральной переправе. Войск в центре у Чуйкова почти не было - в районе вокзала оборону держал заградотряд 62-й армии. Чтобы отстоять переправу, Чуйков приказал бросить на усиление оборонявших ее воинов несколько танков из состава тяжелой танковой бригады, последнего своего резерва. Генерал Н. И. Крылов (бывший начальник оперативного отдела штаба Приморской армии и глава этого штаба, прославился в ходе героической обороны Одессы и Севастополя) сформировал две группы из офицеров штаба армии и солдат роты охраны. Немцы, прорвавшиеся к пристани, были оттеснены от переправы к вокзалу Сталинград-1. Упорные бои шли и на левом фланге, в районе пригорода Минина, где вперёд рвались дивизии армии Гота. Город был на грани падения.

В этот же день противник прорвал оборону на стыке 62-й и 64-й армий: 5-километровый участок фронта Верхняя Ельшанка - совхоз «Горная Поляна». Генерал И. К. Морозов, бывший командир 422-й стрелковой дивизии, в своих воспоминаниях отметил: «Отбросив левый фланг 62-й армии - гвардейскую дивизию генерала Глазкова - и правый фланг 64-й армии - гвардейскую дивизию полковника Денисенко, противник овладел Купоросным, ремонтным заводом и вышел к Волге, продолжая теснить части 64-й армии на юг, к Старой Отраде и Бекетовке, а левый фланг 62-й армии - к Ельшанке и зацарицынской части города». Прорыв гитлеровцев к Волге в районе Купоросное изолировал 62-ю армию от остальных сил фронта. Наши войска контратаковали, пытаясь восстановить положение, но без особого успеха.

Положение в центре несколько выправила переброшенная с левого берега в ночь на 15 сентября 13-я гвардейская стрелковая дивизия под началом генерал-майора А. И. Родимцева (10 тыс. бойцов). Она с ходу бросилась на немцев и выбила врага из центра города. К полудню 16 сентября ударом 39-го гвардейского полка немцы были сброшены и с Мамаева кургана. Атака, по описанию командира 1-го батальона И.И. Исакова, была практически времён Суворова и Кутузова: «Пошли цепью. Наша атака со стороны выглядела ненастоящей. Ей не предшествовали ни артиллерийская подготовка, ни удар авиации. Не поддерживали нас и танки. Никто не перебегал, не ложился - бойцы шли и шли... Противник открыл ружейно-пулеметный огонь. Видно было, как в цепях падали люди. Некоторые поднимались и снова двигались вперед... Курган перешел в наши руки... Правда, за сравнительно короткое время атаки - а она продолжалась часа полтора два - мы понесли весьма ощутимые потери. Убитых и раненых могло быть значительно меньше, если бы нас поддерживала артиллерия». До вечера гвардейцы отбили 12 контратак. Большие потери понесли и немцы.

Первые дни сражения за город были особенно сложны для армии Чуйкова, не только из-за превосходства сил врага, но и проблем с организацией и снабжением войск. Василия Чуйкова за день до вражеского штурма кинули на правый берег принимать разбитую, обескровленную армию, на незнакомой местности, без нормального снабжения. Оставалось драться до последнего человека, выигрывал драгоценное время, а «время - это кровь», как выразился впоследствии сам Василий Иванович. Сам Чуйков во время боев за Сталинград так оценивал обстановку в городе, когда он туда прибыл. «Связь работала, и телефон и радио. Но, куда ни посмотришь, везде разрыв, везде прорыв. Дивизии настолько были измотаны, обескровлены в предыдущих боях, что на них полагаться нельзя было. Я знал, что мне кое-что будет подброшено через 3-4 дня, и эти дни сидел как на угольях, когда приходилось выцарапывать отдельных бойцов, что-то сколачивать похожее на полк и затыкать им небольшие дыры».

При этом сам город не был укрепленным районом, его не подготовили к долговременной обороне. Огневые точки создавали наспех, и главными укреплениями солдат стали развалины Сталинграда. Военный совет 62-й армии, заслушав 13 сентября доклад генерал-майора Князева о состоянии обороны г. Сталинграда, в своем постановлении отметил: ««Работы по приведению в оборонительное состояние города осуществлены на 25%». Систему противотанковой обороны не подготовили. Склады боеприпасов, медикаментов, продовольствия заблаговременно не подготовили. К примеру, дивизия Родимцева, потеряв треть состава, уже через сутки осталась почти без боеприпасов. Все припасы приходилось доставлять обратно через единственную работающую переправу и только в ночное время. Даже о раненых в первое время некому было побеспокоиться. Легкораненые бойцы сами делали плоты, грузили на них тяжелораненых и самостоятельно переплывали через Волгу.

У самой переправы, как и везде в Сталинграде, был ад. На песчаных отмелях валялись станки, оборудование с заводов, которое демонтировали, но не успели вывезти. У берега стояли полузатопленные разбитые баржи. С утра до темноты над Волгой кружила немецкая авиация, а ночью била артиллерия. Причалы и подходы к ним круглыми сутками находились под огнем немецких орудий и 6-ствольных минометов. Подвоз советских войск, припасов и материалов для 62-й армии был осложнён до крайней степени. Для минимизации потерь переправа действовала ночью. Днём к берегу стекались раненые, ждали переправы, медицинской помощи почти не было. Многие умирали.

«Боевые потери, отходы, недостаток боеприпасов и продовольствия, трудности с пополнением людьми и техникой - все это отрицательно влияло на моральное состояние войск. У некоторых возникло желание уйти поскорее за Волгу, вырваться из пекла», - вспоминает Чуйков. Поэтому приходилось выполнять и «чёрную» службу - отряды НКВД осматривали все отходившие плавсредства и патрулировали город, задерживая подозрительных лиц. Так, с 13 по 15 сентября заградотрядом особого отдела армии было задержано 1218 военнослужащих. Были и случаи перехода на сторону противника. Всего за сентябрь по приговорам особых отделов в 62-й армии было расстреляно 195 военнослужащих.

Ожесточение обеих сторон непрерывно росло, сражение принимало невиданный прежде почти апокалипсический характер. Не удивительно, что выжившие единодушно назвали это «сталинградским адом». На южной окраине Сталинграда с 17 по 20 сентября шли бои за самое высокое в этой части города здание элеватора, который защищал батальон гвардейцев 35-й дивизии. Не только элеватор в целом, но и отдельные его этажи и хранилища по нескольку раз переходили из рук в руки. Полковник Дубянский докладывал по телефону генералу Чуйкову: «Обстановка изменилась. Раньше мы находились наверху элеватора, а немцы внизу. Сейчас мы выбили немцев снизу, но зато они проникли наверх, и там, в верхней части элеватора, идет бой».

Таких мест в городе, где русские и немцы яростно и упорно дрались, доказывая, что они являются лучшими воинами на планете, были десятки и даже сотни. Внутри них с переменным успехом неделями велась борьба не только за каждый этаж и подвал, но и за каждую комнату, за каждый выступ, за каждый пролёт лестничной клетки. До 27 сентября яростная схватка шла за вокзал. Тринадцать раз он переходил из рук в руки, каждый его штурм стоил обеим сторонам сотен жизней. Немцы, понесшие в первых ещё открытых, лихих атаках больше потери, начали менять тактику. Перешли к действиям штурмовыми группами. Атаки теперь велись на небольших участках, в пределах одного-двух кварталов, силами полка или батальона при поддержке 3-5 танков. Улицы и площади также стали ареной кровопролитных боев, которые уже не затихали до конца битвы.

«Это была поистине титаническая борьба человека против человека, - отмечал генерал фон Бутлар, - в которой немецкие гренадеры и саперы, располагавшие всеми современными боевыми средствами, медленно прокладывали себе в уличных боях путь через город. Такие крупные заводы, как завод им. Дзержинского, «Красные баррикады» и «Красный Октябрь», приходилось штурмовать порознь и в течение нескольких дней. Город превратился в море огня, дыма, пыли и развалин. Он поглощал потоки немецкой и русской крови, постепенно превращаясь в Верден Второй мировой войны... русские сражались с фанатическим упорством... Потери с обеих сторон были огромны».

Расчет немецкого 50-мм противотанкового орудия PaK 38 на одном из перекрестков Сталинграда

В ночь на 18 сентября командный пункт Чуйкова передислоцировался на берег Волги у центральной переправы. Для этого пришлось переправиться на восточный берег, подняться выше по течению реки и вернуться на западный берег. Кроме дивизии Родимцева, в первые дни штурма в состав 62-й армии влили 95-ю и 284-ю стрелковые дивизии, 137-ю танковую и 92-ю бригаду морской пехоты. Штабы полностью «израсходованных» полков по очереди отводились за Волгу, получали пополнение и вновь возвращались на позиции.

После того как армия Чуйкова выдержала первый страшный удар, её значительно усилили. По свидетельству маршала Ф.И. Голикова: «В сентябре новые резервы Ставки стали поступать интенсивно. Бригада за бригадой, дивизия за дивизией. Всего за сентябрь 62-я армия получила семь свежих полнокровных дивизий и пять отдельных стрелковых бригад... в течение сентября из состава 62-й армии было выведено на восстановление девять обескровленных дивизий... Резко возросла оснащенность армии вооружением».

Красноармейцы-артиллеристы у 76-мм дивизионной пушки Ф-22-УСВ на улице Сталинграда

Советские бойцы ведут огонь с обрешетки стеклянной крыши одного из заводских цехов Сталинграда

Продолжение следует…

Источник задания: Решение 3448. ЕГЭ 2017. Русский язык. И.П. Цыбулько. 36 вариантов.

Задание 13. Определите предложение, в котором оба выделенных слова пишутся СЛИТНО. Раскройте скобки и выпишите эти два слова.

Выйдя из дома, мы (В)НАЧАЛЕ следуем по просёлочной дороге, а (ЗА)ТЕМ по асфальтированному шоссе.

Пока дорога шла близ болот, (В)ВИДУ соснового леса, мы (ЗА)ЧАСТУЮ вспугивали целые выводки уток, приютившихся здесь.

(НА)ПРОТЯЖЕНИИ всего пути мы делали продолжительные остановки у воды, (НЕ)СМОТРЯ на громадную потерю времени.

Сторона, (ПО)ВИДИМОМУ, была глухая: везде виднелся лес, а полей и деревень всё ТАК(ЖЕ) не было.

Напрасно всматривались мы (В)ДАЛЬ горизонта: (НА)ВСТРЕЧУ нам поднимался туман.

Решение.

Рассматриваем каждое предложение, определяя часть речи выделенных слов и применяя правило их правописания.

Выйдя из дома, мы (В)НАЧАЛЕ (наречие ВНАЧАЛЕ) следуем по просёлочной дороге, а (ЗА)ТЕМ (наречие ЗАТЕМ) по асфальтированному шоссе.

Пока дорога шла близ болот, (В)ВИДУ (существительное с предлогом В ВИДУ) соснового леса, мы (ЗА)ЧАСТУЮ (наречие ЗАЧАСТУЮ) вспугивали целые выводки уток, приютившихся здесь.

(НА)ПРОТЯЖЕНИИ (предлог НА ПРОТЯЖЕНИИ) всего пути мы делали продолжительные остановки у воды, (НЕ)СМОТРЯ (предлог НЕСМОТРЯ НА) на громадную потерю времени.

Сторона, (ПО)ВИДИМОМУ (вводное слово ПО-ВИДИМОМУ), была глухая: везде виднелся лес, а полей и деревень всё ТАК(ЖЕ) (наречие с частицей ТАК ЖЕ) не было.

Напрасно всматривались мы (В)ДАЛЬ (существительное с предлогом В ДАЛЬ) горизонта: (НА)ВСТРЕЧУ (предлог НАВСТРЕЧУ) нам поднимался туман.